Размещалось в нескольких местах, но почти никто не прочитал.
Добавлена вторая глава
Название: не могу придумать ничего адекватного, так что названия пока нет
Размер: планируется миди
Рейтинг: PG-13
Жанр: фэнтези, фемслэш
Предупреждения: сомнительный моральный облик некоторых героев, внезапное магуйство, сопли, слюни и прочая сентиментальность, в перспективе кровькишкираспидорасило, но в минимальных дозах
Первая глава
Я не должна была стать королевой. Трон наследовала моя старшая сестра, мне, третьему ребенку, не стоило бы и надеться взойти на него. А я надеялась; мне не хотелось всю жизнь пробыть никем, маленьким, пухленьким и миленьким пустым местом. Кроме того, не все в королевстве мне нравилось, и кто-то должен был это изменить.
У меня была Альхейт, женщина, которая обещала отдать мне трон и тайком готовила к правлению. Я была способной и умной девочкой, а позже - девушкой. Читатель, думаешь, мне хочется рассказать историю своего триумфа? Поведать, как я блестяще осуществила план Альхейт и стала наследницей, а затем королевой? Нет. Мое восхождение на трон мало походило на победу, и прошло не так, как хотелось. Им невозможно хвастаться. Я просто не хочу, чтобы моя юность оказалась забыта. Меня - меня всю, и ту, которой я была, и ту, которой стала - должны запомнить.
Дочь, я отдам копию этого дневника тебе, хотя пишу его не для тебя одной. Ты задаешь вопросы, девочка, но мне не хочется пересказывать тебе свою историю - никогда не любила общаться с тобой. Я надеялась, что смогу полюбить тебя - не вышло. Но ты мне все-таки нравишься, у тебя есть потенциал.
Итак, пора начинать.
Холодное утро. Мне восемнадцать лет, я - младшая дочь королевы. Невысокая полноватая девушка с черными кудрями, самая юная во дворце. Я - в саду, среди розовых кустов, они старше матери и выше меня. На листьях и цветах капли росы.
Я шла по узкой тропинке, ветви изредка цеплялись за мои волосы и одежду.
В конце тропы была маленькая площадка, окруженная высокими розовыми кустами. На ней - несколько кресел и невысокий стол; все из потемневшего металла.
Альхейт ждала меня там. Сидела в одном из кресел, кутаясь в темно-багровый плащ того же оттенка, что и розы, на коленях - картонная коробка. Я знала, что там сладости. Она начала прикармливать меня с первой встречи. Легкий способ покорить ребенка, которого держат на диете. Мне было восемь лет, и когда высокая женщина протянула мне пирожное, я подумала, что она собирается меня развратить. В конце концов, мы были одни в саду. Очень скоро я поняла, что ошибалась. Это расстроило меня - Альхейт показалась мне очень красивой. Позже я узнала, что такой она никогда не была, и есть стандарты, которым должна соответствовать красавица. Альхейт сама рассказала мне об этом.
У нее действительно тонкий нос с небольшой горбинкой вместо прямого, удлиненные бесцветные глаза с тяжелыми веками и седые волосы. Даже голос слишком низкий и звучный, только бледная, чистая кожа была хороша, как и фигура. Когда она сказала мне, что некрасива, я захотела изменить параметры красоты. Альхейт только улыбнулась и погладила меня по волосам.
Холодным утром, когда мне было восемнадцать, она ждала меня с коробкой на коленях и выглядела как обычно - я готова поклясться. Спокойная, немного отстраненная, с еле угадывающимся во взгляде теплом - она и сейчас почти такая же. Словно ничего не произошло, все идет так, как должно, а эта встреча не отличается от других.
Мы поздоровались, я забрала коробку и вскоре жевала пирожное, сидя на подлокотнике ее кресла. Альхейт учила меня есть изящно. Она же говорила, что я не должна разучиться расслабляться. В те дни мне удавалось и то, и другое, пусть и не одновременно.
Я наслаждалась сладостями, Альхейт изредка поглядывала на меня снизу вверх. Это нравилось мне - обычно моя голова была на уровне ее груди. Красивой груди, но все же.
Я чувствовала себя счастливой, и это чувство не исчезло, даже когда пирожные закончились.
- Чем мы будем заниматься сегодня?
Я помню свой вопрос, помню каждое слово. Вспомнила даже то, что, казалось, забыла.
Альхейт встала и сделала несколько шагов вперед. Теперь я не видела ее лица, только тяжелый плащ и доходящие до лопаток волосы. Помню, что заметила в седине очень тонкую темную прядь. Я собиралась подняться, когда она заговорила:
- Пять месяцев назад драконица сделала предсказание. Она видела руины дворца и множество тел, по ее подсчетам - почти все человечество, около двухсот трупов. Среди них - все, кого она знает. Я - с перерезанным горлом на алтаре, Хенналаир - в луже крови, словно спящая, королева и наследница - растерзаны. Мы пытались вычислить, откуда придет опасность, чтобы предотвратить ее. Бесполезно. Сегодня я представлю тебя драконице. Узнаю, была ли ты мертва в видении, и попрошу ее запомнить тебя.
Альхейт говорила так, словно пыталась заставить голос звучать бесстрастно. У нее почти получилось.
Я была в ярости впервые в жизни - совсем скоро у меня могли отобрать Альхейт, королевство, лучшего бойца. Отобрать до того, как я успела их получить. И еще мне хотелось заглянуть Альхейт в лицо. Вместо этого я сказала первое, что пришло в голову:
- Если мать узнает о том, что драконица запомнила меня, она сможет казнить нас за измену. Почему необходимо сделать это сейчас?
Альхейт едва заметно вздрогнула и молча осела на траву. Я кинулась к ней; она ссутулилась, опираясь на руку, волосы закрывали лицо.
- Ты потеряла контроль над голосом.
Я молча помогла ей подняться и сесть. Хуже всего было то, что я не заметила, как не смогла совладать с собой. Альхейт откинулась на спинку кресла, закрыв глаза, тени под ними выделялись особенно ярко. Мне никогда не было так стыдно.
Я осторожно заговорила:
- Теперь мой голос звучит нормально?
- Да.
- Что я приказала?
- Обернуться. Поплакать у тебя на груди.
Альхейт могла просто подчиниться, и я была благодарна ей за то, что она не сделала этого. Мне не хотелось каждый раз гадать, почему она обнимает меня, из-за приказа в интонациях или по собственной воле.
- Я еще не готова быть королевой. Я даже не поняла, что отдаю приказ.
- Ты хорошо владеешь голосом. То, что случилось сейчас - не повторится, если во время вспышек чувств ты будешь следить за ним.
- Раньше я никогда не приказывала случайно.
- Раньше тебе не говорили, что королевство на краю гибели. Позволь вернуться к твоему первому вопросу, хотя ты наверняка знаешь ответ. Я хочу представить тебя драконице сейчас, потому что скоро я могу умереть, а у тебя может не оказаться времени. Королева, если узнает, будет вправе казнить нас, но не казнит, поверь. Я нужна ей, - тихо сказала Альхейт.
Здесь мне придется сделать отступление. К сожалению, сейчас во дворце нет провидца, и читателю неоткуда знать о них. Я расскажу.
Видения являлись драконице, когда обстоятельства могли создать опасность для человечества и королевской семьи. Серьезную опасность, а не неурожай или эпидемию. Предсказания приходили за шесть-десять месяцев до событий, которые предрекали, драконица была вынуждена рассказывать о них членам королевской семьи, которых помнила. По-настоящему помнила, как умела только она. Новая королева, восходя на трон, всегда представляла ей свою старшую дочь, наследницу – и никого больше.
Драконица не родилась такой - когда-то она была свободным предсказателем своего народа. Потом королева-тварь поймала ее и сделала тем, чем она была в мои восемнадцать. Последним живым драконом, если ее можно назвать живой.
Вернусь к Альхейт. Я спросила ее, как она себя чувствует; она улыбнулась и встала. Улыбка получилось кривоватой, движение - слишком медленным.
- Идем, - почти шепнула она. Мне хотелось помочь ей, но я молча пошла следом. Сдержала себя, потому что это казалось слишком откровенным жестом. Очень глупо.
Когда Альхейт шла по тропе, розовые кусты расходились, чтобы не зацепить ее плащ и платье. Всего лишь телекинез, ничего сверхъестественного или запретного, но красиво. Она могла позволить себе тратить силу на мелочи - в ее распоряжении находилась вся мощь дворца. Нынешний хранитель не способен использовать даже ее четверть. Альхейт одновременно наблюдала за мной, сестрами и матерью, а во время наших встреч проверяла, нет рядом ненужных свидетелей. Нынешний хранитель следит только за мной, и даже это его утомляет. Защитник... Скорее мне стоит защищать этого мальчишку. А Альхейт была рождена для того, чтобы занять свою должность.
Я не смотрела по сторонам. И, честно говоря, потеряла немного - и дворец, и большая часть сада были функциональны и скучны. Наша площадка, скрытая среди роз, была исключением, как и сами розы. Сейчас все иначе - здания изящны, а сад заполнен багровыми цветами. Жаль, что это мне почти безразлично. Может быть, потому что те цветы – не розы; последние розы давно сгорели.
Когда я шла за Альхейт, меня наполняли ярость, стыд, наконец-то появившийся страх, нежность, любопытство и волнение одновременно. Тогда эта смесь не казалась мне чем-то странным. Я не думала о своих эмоциях, пыталась понять, как могу сохранить королевство, и иногда отвлекалась на мысли о предстоящей встрече. Никаких стоящих идей у меня не появилось. Я была сильнее и амбициозней моей матери, но и только. Она ничего не сумела придумать - я тоже.
Еще одна вещь волновала меня - успею ли стать королевой, ведь мать могла умереть после падения дворца, когда править будет нечем. Альхейт... Я старалась не задумываться об ее возможной гибели.
Мы шли долго: сначала через сад, потом по коридорам дворца, затем - вниз по бесконечным лестницам. Я порадовалась тому, что Альхейт не позволила мне остаться слабой и изнеженной. Тренировки меня не радовали, но приносили пользу.
Темная дверь в конце одного из коридоров распахнулась перед нами, Альхейт вошла первой, я - следом.
- Твоя малышка? - раздался сверху зауряднейший голос.
- Не думаю, - ответила Альхейт.
Я стояла, подняв голову, и смотрела на дракона. Женщина с огромными кожистыми крыльями вместо рук была по пояс вмурована в шестиметровый столб. Длинная, аккуратно заплетенная коса доходила до пола и кольцами обвивала основание колонны. Скорее всего, косу плела Альхейт - она наблюдала за драконицей и заботилась о ней.
Я не могла разглядеть лицо пленницы - та не смотрела вниз.
- Зачем ты пришла?
- Скажи, была ли она в твоем видении, и запомни ее.
- Хорошо. Только ради тебя, и эту ночь ты проведешь здесь.
Я передернула плечами. Драница говорила так, словно меня не было рядом - очень знакомо. Я ведь и была никем, всего лишь резервным генетическим материалом.
Альхейт повернулась ко мне.
- Я подниму тебя к ней, если ты согласна.
- Ты же знаешь, я не боюсь высоты.
В ответ она кивнула, и я взлетела на шесть метров вверх; в воздухе было тепло и уютно, как будто паришь во сне. На меня смотрели золотистые, без век, глаза драконицы -единственное, что в ней выглядело красивым. Она казалась слишком изможденной, апатичной и похожей на человека, только ее тело от шеи покрывала мелкая чешуя, и не было даже намека на грудь.
- Впервые вижу эту крошку.
- Спасибо, - выдохнула внизу Альхейт. Я промолчала. Драконица не отрывала от меня пустого взгляда.
- Она уже запоминает меня?
- Да. Слишком прозаично, верно? Твоя мать проспала почти весь процесс, сестра во время него читала книгу, а ты расскажешь мне о наших законах.
- У тебя не осталось сладкого? - спросила я. Хотела, чтобы голос звучал весело, получилось устало. Стыдно - меня ведь учили лгать.
- Осталось, но сначала я хочу послушать тебя.
По крайней мере, проблемы с легкомысленными интонациями были не у меня одной. Возможно, Альхейт смогла бы притвориться лучше – она ведь лгала мне пять месяцев. Или она не могла больше играть. Я не знала, но мне было легче от того, что ей не плевать.
Вторая глава
Альхейт сидела в воздухе, подобрав под себя ноги. Она говорила, и ее голос звучал потерянно.
- Я принесла книги и флейту. Могу переплести косу, если хочешь, или сделать массаж.
Драконица расправила крылья и снова сложила их, потом заговорила - спокойно и размеренно:
- Не сейчас. Я всегда боялась спросить, но теперь королевство умирает... Мы ведь все умрем, кроме, разве что, твоей девочки. Я больше сотни лет желала дворцу сгореть, потом мне стало все равно, а сейчас страшно. Скажи, ниже пояса от меня что-то осталось? Я сумею взлететь, когда тюрьма рухнет? Я уже не помню полетов. Знаю, любила их - и не помню. Даже цвет неба забыла.
- Тише, - Альхейт, глядя в сторону, погладила драконицу по темным волосам, - Ты цела, я чувствую. Помни: колонна - часть дворца, а я и есть дворец. Ты взлетишь, обещаю, я дам тебе время.
Только, - Альхейт подняла глаза, - неба уже давно нет - не поднимайся слишком высоко.
- Над нами - темнота? Она захватила небо? Сколько вообще осталось от мира? Еще при мне это был жалкий кусочек.
Голос драконицы не менялся, лицо оставалось прежним, только крылья все чаще били по воздуху. Поднявшийся ветер трепал кончик косы, но не волосы и одежду Альхейт. Драконица продолжала говорить:
- Хотя какая разница, что с миром? Это неважно. Хельт, мне страшно. Что, если я взлечу и только испугаюсь или вообще ничего не почувствую? Я больше не могу представить, как это - быть вне колонны. Умереть лучше, чем жить так, но, может, смерть лучше и освобождения тоже?
- Послушай... - Альхейт медленно провела ладонью по ее щеке, - Я знаю - ты почувствуешь радость полета. И ты выживешь, если не наделаешь ошибок.
- Говоришь то, что я хочу слышать?
- Так, как хочешь слышать, но совсем не то. Тебе ведь хотелось рассказа о том, что ничего не поделать и можно спокойно ожидать смерти. Нет, не надейся. Придется самой решать, умереть или учиться жить свободной, - с силой проговорила Альхейт и осторожно коснулась собственного лица.
- Да, ты плачешь, Хельт.
- Прости за слезы. Я привыкла не сдерживаться рядом с тобой, и это сказалось сейчас.
За свои слова - не извинюсь, злись, сколько хочешь.
- Разрыдайся уже у меня на плече - давно пора. Кажется, ты шестой месяц в этом нуждаешься.
- Спасибо, - шепнула Альхейт, скользнула ближе и положила ладони на плечи драконице. Та сомкнула вокруг нее крылья.
Я доверяла Альхейт, хотя осознавала, что она могла обманывать меня. А то, что наставница уже десять лет манипулирует мной, не вызывало и тени сомнений. Не понимай я этого, Альхейт бы очень расстроилась - она столько времени потратила, уча меня не доверять людям и анализировать их поведение. Мы не раз говорили об ее возможных мотивах... Но я упрямо верила, что она привязана ко мне и желает только добра. И ведь в конце концов выяснилось, что чутье меня не обманывало.
Альхейт пришла в мою спальню утром, когда я еще была в постели. Разошлась стена напротив входа, появилась она с подносом в руке – все, как всегда. Я зевнула, села и подложила под спину подушку. Стена сомкнулась, Альхейт опустилась на кровать рядом со мной и протянула поднос. Я приняла его.
Когда мне было тринадцать или четырнадцать, она часто заставала меня в кружевной ночной рубашке Мэлин, моей сестры, второй по старшинству королевской дочери. Я не пыталась соблазнить Альхейт, мне просто хотелось увидеть, промелькнет ли в ее глазах хотя бы намек на сексуальный интерес, все-таки тогда у меня была аппетитная фигура. Ничего. Впрочем, не стоило надеяться на это со стороны человека, который постоянно наблюдал за мной, в том числе и в ванной, и в туалете. Особенно если вспомнить, что я не красавица, а на месте Альхейт было легко потерять интерес к женскому телу вообще.
Таким образом, тем утром моя ночная сорочка отличалась скромностью и удобством. Мне было комфортно, жаль, что только физически - я еще никогда не спала так плохо. Впервые стать абсолютно беспомощной, тем более - перед обещанным падением королевства... Нужно быть совершенно бесчувственной, чтобы сохранять спокойствие в такой ситуации. Альхейт выглядела так, словно тоже мучилась бессонницей, хотя сон ей не требовался. Еще вчера она смотрелась нормально, а сегодня казалась почти больной. Подозреваю, что причина могла быть в отсутствии макияжа.
Я заговорила, чтобы заполнить раздражающую тишину:
- Ты пять с лишним месяцев притворялась, а я ничего не заметила. Похоже, или я оказалась плохой ученицей, или ты - плохой наставницей.
- Я временами бываю хорошей актрисой, а роль досталась простая, - Альхейт повернула ко мне голову. - Кроме того, ты была счастлива в неведении, и это придавало сил. Сейчас я чувствую себя намного хуже, чем несколько дней назад.
- Надеюсь, если я успею взойти на трон, ты не скроешь от меня ничего, даже ради моего счастья.
- Рада слышать. Ты почти ребенок, но когда... если ты станешь королевой, можешь не ждать успокаивающей лжи.
Я кивнула и начала что-то жевать, почти не чувствуя вкуса. Теперь королевство действительно могло не успеть стать моим. Наш план рухнул, причем пять месяцев назад. Впрочем, даже не наш - это Альхейт рассказала мне, восьмилетней, как я могу стать королевой.
- Ты совсем не представляешь, чего ждать? - спросила я, отвлекшись от еды.
- Мы с твоей матерью и сестрой сошлись на том, что не знаем, чего ждать. Я не вполне согласна, но предпочла промолчать.
- Промолчать? Это ведь измена, - заметила я и коротко фыркнула, несмотря на обстоятельства. Альхейт тоже рассмеялась - не так, как раньше, слишком отрывисто и нервно, но все-таки это был смех.
- Измена, как и все, чем я занимаюсь с тобой десять лет, начиная с подкармливания и заканчивая обучением.
Твоя мать никогда не поверила бы в возвращение Хэдринн или ее очередного творения, а я, сказав ей такое, потеряла бы репутацию разумного человека. Я не утверждаю, что наша опасность обязательно связана с Хэдринн, я всего лишь не могу придумать ничего другого.
Я мотнула головой. Альхейт определенно была права, промолчав перед матерью; даже мне ее слова казались... сомнительными.
- Королева-тварь не могла выжить. Даже если темнота не убила ее, она давно умерла от старости. Сколько ей? Тысяча?
- Чуть больше. Но Хенналаир, которую именно эта тварь сделала сверхчеловеком, жива до сих пор, и чувствует себя великолепно.
Я не стала говорить, что Хенналаир с ее изуродованным лицом и дурным нравом чаще называли чудовищем. Альхейт прекрасно это знала, и раз уж ей нравилось быть корректной... Вместо этого я сказала кое-что другое:
- "Сверхлюдей" было четверо, но жива только Хенналаир. Даже если тварь смогла стать одной из них, это не очень-то помогло бы ей в темноте.
- Она отступила не одна.
- Не так сильны были ее создания, если не смогли взять дворец. Ты действительно веришь в то, что это может быть она?
Альхейт посмотрела на свои руки.
- Не вполне верю. Всего лишь, как я уже сказала, не в состоянии представить что-то другое. Кроме того, раньше подобное предсказание звучало только один раз, когда речь шла о предательстве Хэдринн. И дворец помнит ее - она была способна на многое.
- Это звучит не слишком убедительно, - заметила я. Сложно воспринимать всерьез полулегендарную историю, да и Альхейт явно сомневалась в своих словах. Я бы скорее поверила в то, что темнота все-таки способна пересечь границы королевства.
- Знаешь, я ведь пришла не только для того, чтобы покормить тебя. Нужно показать тебе кое-что. После того, как мать расскажет тебе и Мэлин о пророчестве, встретимся.
- И ты не можешь рассказать мне, что я должна увидеть?
- Нет. Кроме того, сюда уже идет ящер, чтобы разбудить тебя, - мягко сказала Альхейт. Я кивнула, она забрала поднос и ушла. Раздался глухой звук - ящер стучал в дверь подпиленными когтями. Я сонно пробормотала, что встаю, и начала одеваться.
Мать уделяла мне и сестрам не слишком много внимания, но всегда завтракала, обедала и ужинала с нами. С семи до восьми лет я всей душой ненавидела эту традицию - тогда рядом еще не было Альхейт и приходилось соблюдать диету. В мои восемнадцать главный врач объясняла так и не пропавшую полноту нарушенным обменом веществ. Я подозревала, что этот диагноз появился благодаря Альхейт, которая знала много неприятных вещей об обитателях дворца. Или врач просто не хотела показаться некомпетентной перед королевой. На самом деле у меня всегда было великолепное здоровье, я всего лишь очень любила поесть. Почти смешно вспоминать, сколько возни вызвал мой аппетит.
Когда я явилась на завтрак, мать и Хейдис, наследница, уже ждали. Мэлин еще не было - она часто опаздывала. Помню, я посмотрела на сестру и подумала, что ей не посчастливилось. Хейдис ответственно подходила к своим обязанностям, но стремления к власти в ней не было. Если бы не предсказание, спокойно жила бы. Это не значило, что воплощение плана Альхейт не ранило бы ее, просто так сестра осталась бы жива, пусть и скомпрометирована.
Внешне Хейдис подходила на роль королевы лучше, чем я. Правда, даже сейчас, когда моя полнота и миловидность в прошлом, это можно сказать почти о каждом... Но сестра обладала действительно интересной внешностью. Она была единственным во дворце альбиносом и почти красавицей. Даже волосы ей достались идеально прямые - только лицо длинновато, глаза розоватые и нос слишком острый. Совсем не похожа на мать, Мэлин и меня - приятных, незапоминающихся и чернокудрых. Мой невысокий рост объясняли тем, что я стала поздним ребенком, и ничего удивительного в нем не было, альбинизм сестры в свое время стал почти сенсацией. По крайней мере, так говорили.
Я недолюбливала ее - завидовала тому, что она получила по праву рождения.
Мэлин вбежала через десять минут. Со смешком извинилась, мягко ущипнула меня за щеку, встряхнула блестящими локонами. Она была удивительно обаятельной.
Мать впервые на моей памяти не стала отсчитывать ее. Мэлин, как только заметила это, затихла и нахмурила брови. Невысокий ящер начал накрывать на стол. Я смотрела в окно, иногда косясь на родных. Мэлин несколько минут покусывала нижнюю губу, потом облизала ее, встряхнула головой и улыбнулась. У нее была чудесная улыбка, за которую можно было простить даже ее посягательства на мои щеки.
- Пухлик, ты не знаешь, что на нее нашло? - шепнула она мне на ухо. В этот раз мать не промолчала:
- Мэлин!
Я пожала плечами, Мэлин закатила глаза и отошла. Я не обижалась на пухлика - в конце концов, именно им я и была, причем по собственному желанию.
Завтрак прошел обыденно и скучно. Он был старой бессмысленной традицией, а не милым семейным обычаем, и разговоры за столом не велись. Теперь, когда у меня есть дочь, я понимаю, почему - общение с ней не слишком приятно. Возможно, моя нелюбовь к ней наследственна.
За столом мать и Хейдис были безукоризненны, я вяло ковырялась в салате, а Мэлин то и дело ерзала на стуле. Она плохо поддавалась воспитанию. Не думаю, что это расстраивало мать - Мэлин нравилась людям такой, какой была, чем умела пользоваться.
Когда мы поднялись, мать попросила нас задержаться. Я посмотрела на нее удивленно, Мэлин с любопытством. Ящер с бледно-золотистой чешуей флегматично убирал со стола.
Мать сказала то же, что и Альхейт вчера, и почти теми же словами. Хейдис во время ее речи стояла со скучающим видом, я изображала удивление, Мэлин смотрела с интересом. Когда настала тишина, она тихо ахнула и прошептала:
- Это правда? Мы все умрем?
- Тебе необязательно это делать, - ответила Хейдис.
- Мэлин, - укоризненно произнесла мать. Мне показалось, что она была настроена оптимистичней Альхейт... в распоряжении которой было все, что помнил замок с момента его зарождения. Кто лучше разбирался в катастрофах?
- И что теперь? - спросила Мэлин.
- Через пять дней я объявлю это всем. Вы будете присутствовать, держитесь достойно. А пока молчите о том, что услышали, если вам не нужны проблемы.
- Постараюсь, - подала голос я.
- Ладно, - Мэлин глубоко вздохнула и взъерошила волосы, - Я могу идти?
- Иди, - отозвалась мать, пожимая плечами. Я вышла вслед за сестрой, Хейдис осталась в столовой.
- У тебя есть какие-нибудь идеи? - на ходу прощебетала Мэлин. Я догнала ее и пошла чуть впереди.
- Ты что, совсем не боишься?
Она только фыркнула, совсем не по-королевски.
- А как я могу бояться, если не могу всерьез поверить? То есть я знаю, мама не станет врать, но у меня никак не выходит проникнуться. И вообще, если я могу умереть через пару месяцев, глупо потратить их на нервную трясучку. Так у тебя есть идеи?
- Не-а.
Пытаться избавиться от Мэлин, жаждущей беседы, не стоило - безнадежное дело. Оставалось только выслушать ее и явиться на встречу с опозданием. А пока я пошла к своей комнате - не стоило идти в сад при свидетеле. Сестра не отставала от меня.
- Совсем никаких идей? А я сразу подумала, что у нас есть два человека, которые могут разнести все с концами.
- Это, прости, кто?
Мне не хотелось легкомысленной болтовни, но поддерживать беседу было легче, чем ссориться. Да и не хотела я ссоры.
- Альхейт и Хенналаир, не мы же, серьезно.
- Технически они не совсем люди. Альхейт по большей части - дворец, Хенналаир - вообще неизвестно что.
- Не придирайся. У них человеческое мышление, значит, они люди. Я вообще не о том хотела сказать... Представь, что будет, если они начнут сражаться. Хенналаир - невероятно сильный маг, Альхейт - стоящий хранитель, думаю, в конце концов, дворец будет разрушен, они убьют друг друга, половина человечества умрет по ходу дела, на нашу семью свалится какой-нибудь балкон и выжившие зачахнут без королевы, - жизнерадостно протараторила Мэлин. Я, несмотря на ее объяснение, не понимала, как ей удается быть такой легкомысленной, не будучи безнадежно глупой. Собственно, до сих пор не понимаю.
- Мэлин, зачем им это?
- Ну, Хенналаир вообще очень... очень оригинальная, а у Альхейт жуткие глаза и она вечно от меня шарахается.
- Какие-какие у Альхейт глаза? Не смеши.
И не шарахается она, просто предусмотрительно ставит между собой и тобой стенки. Наверное, опасается домогательств.
- У нее радужка чуть ли не сливается с белком, это очень пугающе. А об ее невидимую стенку я как-то чуть лоб не расшибла.
- Действительно, какой кошмар... Не расшибла же, в самом деле. И цвет глаз ты преувеличила на пару тонов, они у нее вроде бы серые, а не белесые. И, разумеется, все люди со светлой радужкой мечтают влезть в самоубийственную драку и по ходу дела разрушить королевство.
- Да на самом деле неважно, что они могут не поделить, главное - они вполне могут устроить конец человечества. Если серьезно, то я думаю, что Хенналаир - это потенциальная опасность, и очень жаль, что она не погибла вместе с себе подобными.
- Вообще-то ей подобные погибли не вместе, а поодиночке.
- Не нуди. Она... малоадекватна и жестока, при ее могуществе это паршиво.
- Она уже около тысячи лет живет во дворце, и пока никто не пострадал.
- Может, у нее не было повода.
- Мэлин!
- А ты сейчас почти как мама, - сестра прыснула и потрепала меня по щеке, потом продолжила:
- Ладно, твои комнаты за углом, а я побегу прожигать жизнь, раз уж она может скоро закончиться.
- Удачи, - сказала я ей в спину и прошла в свою спальню. Там я пробыла недолго - что-то за подол потянуло меня к двери. Альхейт посредством силы дворца явно хотела сказать, что путь свободен.
Когда я спустилась в сад, вокруг моего запястья сжался уплотнившийся воздух - так она предупреждала меня, если кто-то был слишком близко. Я села на ближайшую скамейку и прикрыла глаза. Утро было очень солнечным, темнота, куполом накрывающая королевство, отливала синевой, цветы почти сияли - но я не хотела любоваться. В саду мне нравилось только наше место встречи.
Невидимое кольцо разжалось через несколько минут. Альхейт, как и следовало ожидать, уже ждала меня. Она выглядела замечательно - волосы лежали ровными волнами, тени под глазами исчезли... Только лицо ничего не выражало, как будто между нами чисто деловые отношения. Мне стало жутковато. Я не сомневалась в ее теплых чувствах, меня пугало то, что могло заставить Альхейт вести себя так, словно их нет.
Знаю, мое доверие выглядит нелепым, но я хотела бы снова испытать его.
- Что случилось? - спросила я, когда подошла ближе.
- Ничего нового. Мне нужно кое-что рассказать, и, прошу, не перебивай меня. У меня почти нет доказательств, только память дворца, но ты и не обязана мне верить. Я только хочу, чтобы ты выполнила мою просьбу.
Альхейт даже говорила совершенно бесстрастно. Я поняла, что вчера, когда она оставалась собой, мне было спокойнее.
- Я слушаю, - по возможности сухо ответила я. С моим нежным голоском это всегда давалось тяжело.
Мы быстро пошли ко дворцу - я едва успевала за ней.
- Этот мир - не родной людям. Здесь жили драконы и ящеры, разумные, цивилизованные и свободные. А потом... потом прибыла королева с двумя детьми. Ты не знаешь всех возможностей голоса, а она знала, и вскоре часть аборигенов была подчинена, стала теми бездумными существами, которые знакомы тебе. Единицам посчастливилось - они были обращены в людей, остальные подлежали уничтожению, а на месте одного из их городов взрослел дворец, - Альхейт сделала небольшую паузу, пока перед нами расходилась стена. Я помню, что сжимала правую руку в кулак - следы от ногтей сходили неделю. Наставница могла испытывать меня, могла сойти с ума или просто лгать - или дворец действительно помнил то, о чем она говорила. Тогда я знала, зачем спускаюсь по узкой лесенке, хватаясь за стены, и мне не хотелось, чтобы догадка оказалась верной.
Альхейт говорила, безжизненно и ровно:
- Полное покорение ящеров было быстрым, но некоторые драконы плохо поддавались голосу, и их уничтожение растянулось на несколько поколений. Одна из первых королев решила, что настоящая история подчинения ящеров неприглядна, и запретила говорить о ней. Следующее поколение уже верило, что люди всегда жили здесь, а оставшиеся в живых драконы - всего лишь злобные чудовища. Верили все, кроме хранителя - дворец помнил правду. Но человечеству было удобнее жить, не зная ее, и хранител молчали.
- Сейчас ты предложишь мне бежать?
- Да. Теоретически открыть проход может одна королева, а ты станешь ей только в другом мире, но ты талантлива... Надеюсь, тебе удастся взять с собой нескольких человек, я подобрала подходящих.
- Что, если моих сил не хватит?
Альхейт остановилась и обернулась ко мне.
- Я убью твою мать.
Иногда ее глаза действительно бывали жуткими, очень светлыми очень пустыми.
- Ты лжешь?- я впервые использовала голос для того, чтобы приказ был исполнен; Альхейт впервые подчинилась.
- Нет. Я - хранитель, я должна оберегать человечество любой ценой. Королева - посредственность, а у тебя есть талант и молодость. Если в другой мир уйдешь ты, а не она, у человечества будет больше шансов выжить. Если для того, чтобы спасти тебя, нужно пожертвовать ей, так и будет.
- Если бы ты выбирала между мной и кем-то более достойным, ты пожертвовала бы мной?
Альхейт снова начала спускаться.
- Да.
- Мило. Но плевать - я никуда не побегу. Неизвестность ждет меня и здесь, и в другом мире... Я предпочитаю родную неизвестность, - ответила я. Альхейт была разумом дворца, дворец был ее телом. Как забрать в другой мир дворец?
- В другом мире у тебя будет больше шансов выжить. Королева может открыть проход только в подходящее для людей место; как избежать исполнения пророчества, мы не знаем.
- Я подожду, пока пророчество не начнет сбываться. Не думаю, что оно воплотится в жизнь мгновенно. Только когда я решу, бежать ли мне.
- Ты рискуешь человечеством ради прихоти.
- Мне плевать на человечество. Я не желаю сдаваться до начала боя.
- Хотя бы поклянись, что бежишь, когда станет ясно, что королевство потеряно.
- Если станет ясно, и только когда увижу хоть какие-то доказательства.
- Мы почти пришли. Через несколько минут ты увидишь все, что осталось от культуры ящеров, работы сберегла одна из моих предшественниц. Потом я покажу тебе, как попасть в другой мир.
- Посмотрим.
В конце пути нас ждала небольшая комната, заставленная статуями и со стенами, покрытыми картинами. Все они изображали ящеров, занимающихся тем, чем занимаются только люди. Ящер, бесцельно прогуливающийся по лесу, две маленькие играющие ящерки, чешуйчатая танцовщица... Картины выцвели, статуи казались побитыми жизнью.
- Даже если предположить, что это не дело рук какого-то шутника, они не доказывают то, что люди пришли из другого мира.
- Дворец помнит, как первая королева учила своих дочерей открывать проход между мирами. Нужно всего лишь повторить их, если твой голос достаточно силен, ты увидишь его.
- Как он должен выглядеть?
- Я не знаю. Пожалуйста, повторяй за мной.
- Ладно.
Альхейт заговорила, я, не понимая ни одного слова, медленно начала повторять их. Ничего не менялось, происходящее казалось все более нелепым; потом я увидела проход, хотя проходом он еще не был. Все вокруг превратилось в сплетение ажурных прозрачных нитей, чувствовалось, что можно раздвинуть их и уйти. Я посмотрела на свои руки - они остались прежними, перевела взгляд на Альхейт и увидела трубки, соединяющие ее с замком. Прошло не больше двух минут, когда у меня заныли виски, нити смазались, пропали, и стало темно. Когда я открыла глаза, моя голова лежала на коленях у Альхейт, все еще спокойной и безразличной. Судя по всему, мы обе парили в воздухе. Меня мутило, хотя голова была удивительно ясной. Я закрыла глаза и заговорила:
- Я не побегу, пока не буду уверена в неизбежности бегства, но я хочу быть готовой нему. Я хочу знать, как выжить в другом мире и кого брать с собой. Очевидно, ты мне поможешь.
- Да.
- Но ты попытаешься сохранить человечество и в этом мире.
- Да, хотя я предпочла бы заниматься этим, зная, что ты ушла в новый мир.
- Я не могу всю жизнь поступать так, как ты хочешь, Альхейт. Хотя нет - кажется, ты хотела, чтобы я умела действовать без твоих подсказок.
- Хотела, но надеялась, что это произойдет при других обстоятельствах.
Альхейт легко коснулась моих волос - я едва не приняла это за движение воздуха - и ее голос был почти безразличным.
Добавлена вторая глава
Название: не могу придумать ничего адекватного, так что названия пока нет
Размер: планируется миди
Рейтинг: PG-13
Жанр: фэнтези, фемслэш
Предупреждения: сомнительный моральный облик некоторых героев, внезапное магуйство, сопли, слюни и прочая сентиментальность, в перспективе кровькишкираспидорасило, но в минимальных дозах
Первая глава
Я не должна была стать королевой. Трон наследовала моя старшая сестра, мне, третьему ребенку, не стоило бы и надеться взойти на него. А я надеялась; мне не хотелось всю жизнь пробыть никем, маленьким, пухленьким и миленьким пустым местом. Кроме того, не все в королевстве мне нравилось, и кто-то должен был это изменить.
У меня была Альхейт, женщина, которая обещала отдать мне трон и тайком готовила к правлению. Я была способной и умной девочкой, а позже - девушкой. Читатель, думаешь, мне хочется рассказать историю своего триумфа? Поведать, как я блестяще осуществила план Альхейт и стала наследницей, а затем королевой? Нет. Мое восхождение на трон мало походило на победу, и прошло не так, как хотелось. Им невозможно хвастаться. Я просто не хочу, чтобы моя юность оказалась забыта. Меня - меня всю, и ту, которой я была, и ту, которой стала - должны запомнить.
Дочь, я отдам копию этого дневника тебе, хотя пишу его не для тебя одной. Ты задаешь вопросы, девочка, но мне не хочется пересказывать тебе свою историю - никогда не любила общаться с тобой. Я надеялась, что смогу полюбить тебя - не вышло. Но ты мне все-таки нравишься, у тебя есть потенциал.
Итак, пора начинать.
Холодное утро. Мне восемнадцать лет, я - младшая дочь королевы. Невысокая полноватая девушка с черными кудрями, самая юная во дворце. Я - в саду, среди розовых кустов, они старше матери и выше меня. На листьях и цветах капли росы.
Я шла по узкой тропинке, ветви изредка цеплялись за мои волосы и одежду.
В конце тропы была маленькая площадка, окруженная высокими розовыми кустами. На ней - несколько кресел и невысокий стол; все из потемневшего металла.
Альхейт ждала меня там. Сидела в одном из кресел, кутаясь в темно-багровый плащ того же оттенка, что и розы, на коленях - картонная коробка. Я знала, что там сладости. Она начала прикармливать меня с первой встречи. Легкий способ покорить ребенка, которого держат на диете. Мне было восемь лет, и когда высокая женщина протянула мне пирожное, я подумала, что она собирается меня развратить. В конце концов, мы были одни в саду. Очень скоро я поняла, что ошибалась. Это расстроило меня - Альхейт показалась мне очень красивой. Позже я узнала, что такой она никогда не была, и есть стандарты, которым должна соответствовать красавица. Альхейт сама рассказала мне об этом.
У нее действительно тонкий нос с небольшой горбинкой вместо прямого, удлиненные бесцветные глаза с тяжелыми веками и седые волосы. Даже голос слишком низкий и звучный, только бледная, чистая кожа была хороша, как и фигура. Когда она сказала мне, что некрасива, я захотела изменить параметры красоты. Альхейт только улыбнулась и погладила меня по волосам.
Холодным утром, когда мне было восемнадцать, она ждала меня с коробкой на коленях и выглядела как обычно - я готова поклясться. Спокойная, немного отстраненная, с еле угадывающимся во взгляде теплом - она и сейчас почти такая же. Словно ничего не произошло, все идет так, как должно, а эта встреча не отличается от других.
Мы поздоровались, я забрала коробку и вскоре жевала пирожное, сидя на подлокотнике ее кресла. Альхейт учила меня есть изящно. Она же говорила, что я не должна разучиться расслабляться. В те дни мне удавалось и то, и другое, пусть и не одновременно.
Я наслаждалась сладостями, Альхейт изредка поглядывала на меня снизу вверх. Это нравилось мне - обычно моя голова была на уровне ее груди. Красивой груди, но все же.
Я чувствовала себя счастливой, и это чувство не исчезло, даже когда пирожные закончились.
- Чем мы будем заниматься сегодня?
Я помню свой вопрос, помню каждое слово. Вспомнила даже то, что, казалось, забыла.
Альхейт встала и сделала несколько шагов вперед. Теперь я не видела ее лица, только тяжелый плащ и доходящие до лопаток волосы. Помню, что заметила в седине очень тонкую темную прядь. Я собиралась подняться, когда она заговорила:
- Пять месяцев назад драконица сделала предсказание. Она видела руины дворца и множество тел, по ее подсчетам - почти все человечество, около двухсот трупов. Среди них - все, кого она знает. Я - с перерезанным горлом на алтаре, Хенналаир - в луже крови, словно спящая, королева и наследница - растерзаны. Мы пытались вычислить, откуда придет опасность, чтобы предотвратить ее. Бесполезно. Сегодня я представлю тебя драконице. Узнаю, была ли ты мертва в видении, и попрошу ее запомнить тебя.
Альхейт говорила так, словно пыталась заставить голос звучать бесстрастно. У нее почти получилось.
Я была в ярости впервые в жизни - совсем скоро у меня могли отобрать Альхейт, королевство, лучшего бойца. Отобрать до того, как я успела их получить. И еще мне хотелось заглянуть Альхейт в лицо. Вместо этого я сказала первое, что пришло в голову:
- Если мать узнает о том, что драконица запомнила меня, она сможет казнить нас за измену. Почему необходимо сделать это сейчас?
Альхейт едва заметно вздрогнула и молча осела на траву. Я кинулась к ней; она ссутулилась, опираясь на руку, волосы закрывали лицо.
- Ты потеряла контроль над голосом.
Я молча помогла ей подняться и сесть. Хуже всего было то, что я не заметила, как не смогла совладать с собой. Альхейт откинулась на спинку кресла, закрыв глаза, тени под ними выделялись особенно ярко. Мне никогда не было так стыдно.
Я осторожно заговорила:
- Теперь мой голос звучит нормально?
- Да.
- Что я приказала?
- Обернуться. Поплакать у тебя на груди.
Альхейт могла просто подчиниться, и я была благодарна ей за то, что она не сделала этого. Мне не хотелось каждый раз гадать, почему она обнимает меня, из-за приказа в интонациях или по собственной воле.
- Я еще не готова быть королевой. Я даже не поняла, что отдаю приказ.
- Ты хорошо владеешь голосом. То, что случилось сейчас - не повторится, если во время вспышек чувств ты будешь следить за ним.
- Раньше я никогда не приказывала случайно.
- Раньше тебе не говорили, что королевство на краю гибели. Позволь вернуться к твоему первому вопросу, хотя ты наверняка знаешь ответ. Я хочу представить тебя драконице сейчас, потому что скоро я могу умереть, а у тебя может не оказаться времени. Королева, если узнает, будет вправе казнить нас, но не казнит, поверь. Я нужна ей, - тихо сказала Альхейт.
Здесь мне придется сделать отступление. К сожалению, сейчас во дворце нет провидца, и читателю неоткуда знать о них. Я расскажу.
Видения являлись драконице, когда обстоятельства могли создать опасность для человечества и королевской семьи. Серьезную опасность, а не неурожай или эпидемию. Предсказания приходили за шесть-десять месяцев до событий, которые предрекали, драконица была вынуждена рассказывать о них членам королевской семьи, которых помнила. По-настоящему помнила, как умела только она. Новая королева, восходя на трон, всегда представляла ей свою старшую дочь, наследницу – и никого больше.
Драконица не родилась такой - когда-то она была свободным предсказателем своего народа. Потом королева-тварь поймала ее и сделала тем, чем она была в мои восемнадцать. Последним живым драконом, если ее можно назвать живой.
Вернусь к Альхейт. Я спросила ее, как она себя чувствует; она улыбнулась и встала. Улыбка получилось кривоватой, движение - слишком медленным.
- Идем, - почти шепнула она. Мне хотелось помочь ей, но я молча пошла следом. Сдержала себя, потому что это казалось слишком откровенным жестом. Очень глупо.
Когда Альхейт шла по тропе, розовые кусты расходились, чтобы не зацепить ее плащ и платье. Всего лишь телекинез, ничего сверхъестественного или запретного, но красиво. Она могла позволить себе тратить силу на мелочи - в ее распоряжении находилась вся мощь дворца. Нынешний хранитель не способен использовать даже ее четверть. Альхейт одновременно наблюдала за мной, сестрами и матерью, а во время наших встреч проверяла, нет рядом ненужных свидетелей. Нынешний хранитель следит только за мной, и даже это его утомляет. Защитник... Скорее мне стоит защищать этого мальчишку. А Альхейт была рождена для того, чтобы занять свою должность.
Я не смотрела по сторонам. И, честно говоря, потеряла немного - и дворец, и большая часть сада были функциональны и скучны. Наша площадка, скрытая среди роз, была исключением, как и сами розы. Сейчас все иначе - здания изящны, а сад заполнен багровыми цветами. Жаль, что это мне почти безразлично. Может быть, потому что те цветы – не розы; последние розы давно сгорели.
Когда я шла за Альхейт, меня наполняли ярость, стыд, наконец-то появившийся страх, нежность, любопытство и волнение одновременно. Тогда эта смесь не казалась мне чем-то странным. Я не думала о своих эмоциях, пыталась понять, как могу сохранить королевство, и иногда отвлекалась на мысли о предстоящей встрече. Никаких стоящих идей у меня не появилось. Я была сильнее и амбициозней моей матери, но и только. Она ничего не сумела придумать - я тоже.
Еще одна вещь волновала меня - успею ли стать королевой, ведь мать могла умереть после падения дворца, когда править будет нечем. Альхейт... Я старалась не задумываться об ее возможной гибели.
Мы шли долго: сначала через сад, потом по коридорам дворца, затем - вниз по бесконечным лестницам. Я порадовалась тому, что Альхейт не позволила мне остаться слабой и изнеженной. Тренировки меня не радовали, но приносили пользу.
Темная дверь в конце одного из коридоров распахнулась перед нами, Альхейт вошла первой, я - следом.
- Твоя малышка? - раздался сверху зауряднейший голос.
- Не думаю, - ответила Альхейт.
Я стояла, подняв голову, и смотрела на дракона. Женщина с огромными кожистыми крыльями вместо рук была по пояс вмурована в шестиметровый столб. Длинная, аккуратно заплетенная коса доходила до пола и кольцами обвивала основание колонны. Скорее всего, косу плела Альхейт - она наблюдала за драконицей и заботилась о ней.
Я не могла разглядеть лицо пленницы - та не смотрела вниз.
- Зачем ты пришла?
- Скажи, была ли она в твоем видении, и запомни ее.
- Хорошо. Только ради тебя, и эту ночь ты проведешь здесь.
Я передернула плечами. Драница говорила так, словно меня не было рядом - очень знакомо. Я ведь и была никем, всего лишь резервным генетическим материалом.
Альхейт повернулась ко мне.
- Я подниму тебя к ней, если ты согласна.
- Ты же знаешь, я не боюсь высоты.
В ответ она кивнула, и я взлетела на шесть метров вверх; в воздухе было тепло и уютно, как будто паришь во сне. На меня смотрели золотистые, без век, глаза драконицы -единственное, что в ней выглядело красивым. Она казалась слишком изможденной, апатичной и похожей на человека, только ее тело от шеи покрывала мелкая чешуя, и не было даже намека на грудь.
- Впервые вижу эту крошку.
- Спасибо, - выдохнула внизу Альхейт. Я промолчала. Драконица не отрывала от меня пустого взгляда.
- Она уже запоминает меня?
- Да. Слишком прозаично, верно? Твоя мать проспала почти весь процесс, сестра во время него читала книгу, а ты расскажешь мне о наших законах.
- У тебя не осталось сладкого? - спросила я. Хотела, чтобы голос звучал весело, получилось устало. Стыдно - меня ведь учили лгать.
- Осталось, но сначала я хочу послушать тебя.
По крайней мере, проблемы с легкомысленными интонациями были не у меня одной. Возможно, Альхейт смогла бы притвориться лучше – она ведь лгала мне пять месяцев. Или она не могла больше играть. Я не знала, но мне было легче от того, что ей не плевать.
Вторая глава
Интерлюдия № 1
Альхейт сидела в воздухе, подобрав под себя ноги. Она говорила, и ее голос звучал потерянно.
- Я принесла книги и флейту. Могу переплести косу, если хочешь, или сделать массаж.
Драконица расправила крылья и снова сложила их, потом заговорила - спокойно и размеренно:
- Не сейчас. Я всегда боялась спросить, но теперь королевство умирает... Мы ведь все умрем, кроме, разве что, твоей девочки. Я больше сотни лет желала дворцу сгореть, потом мне стало все равно, а сейчас страшно. Скажи, ниже пояса от меня что-то осталось? Я сумею взлететь, когда тюрьма рухнет? Я уже не помню полетов. Знаю, любила их - и не помню. Даже цвет неба забыла.
- Тише, - Альхейт, глядя в сторону, погладила драконицу по темным волосам, - Ты цела, я чувствую. Помни: колонна - часть дворца, а я и есть дворец. Ты взлетишь, обещаю, я дам тебе время.
Только, - Альхейт подняла глаза, - неба уже давно нет - не поднимайся слишком высоко.
- Над нами - темнота? Она захватила небо? Сколько вообще осталось от мира? Еще при мне это был жалкий кусочек.
Голос драконицы не менялся, лицо оставалось прежним, только крылья все чаще били по воздуху. Поднявшийся ветер трепал кончик косы, но не волосы и одежду Альхейт. Драконица продолжала говорить:
- Хотя какая разница, что с миром? Это неважно. Хельт, мне страшно. Что, если я взлечу и только испугаюсь или вообще ничего не почувствую? Я больше не могу представить, как это - быть вне колонны. Умереть лучше, чем жить так, но, может, смерть лучше и освобождения тоже?
- Послушай... - Альхейт медленно провела ладонью по ее щеке, - Я знаю - ты почувствуешь радость полета. И ты выживешь, если не наделаешь ошибок.
- Говоришь то, что я хочу слышать?
- Так, как хочешь слышать, но совсем не то. Тебе ведь хотелось рассказа о том, что ничего не поделать и можно спокойно ожидать смерти. Нет, не надейся. Придется самой решать, умереть или учиться жить свободной, - с силой проговорила Альхейт и осторожно коснулась собственного лица.
- Да, ты плачешь, Хельт.
- Прости за слезы. Я привыкла не сдерживаться рядом с тобой, и это сказалось сейчас.
За свои слова - не извинюсь, злись, сколько хочешь.
- Разрыдайся уже у меня на плече - давно пора. Кажется, ты шестой месяц в этом нуждаешься.
- Спасибо, - шепнула Альхейт, скользнула ближе и положила ладони на плечи драконице. Та сомкнула вокруг нее крылья.
Глава вторая
Я доверяла Альхейт, хотя осознавала, что она могла обманывать меня. А то, что наставница уже десять лет манипулирует мной, не вызывало и тени сомнений. Не понимай я этого, Альхейт бы очень расстроилась - она столько времени потратила, уча меня не доверять людям и анализировать их поведение. Мы не раз говорили об ее возможных мотивах... Но я упрямо верила, что она привязана ко мне и желает только добра. И ведь в конце концов выяснилось, что чутье меня не обманывало.
Альхейт пришла в мою спальню утром, когда я еще была в постели. Разошлась стена напротив входа, появилась она с подносом в руке – все, как всегда. Я зевнула, села и подложила под спину подушку. Стена сомкнулась, Альхейт опустилась на кровать рядом со мной и протянула поднос. Я приняла его.
Когда мне было тринадцать или четырнадцать, она часто заставала меня в кружевной ночной рубашке Мэлин, моей сестры, второй по старшинству королевской дочери. Я не пыталась соблазнить Альхейт, мне просто хотелось увидеть, промелькнет ли в ее глазах хотя бы намек на сексуальный интерес, все-таки тогда у меня была аппетитная фигура. Ничего. Впрочем, не стоило надеяться на это со стороны человека, который постоянно наблюдал за мной, в том числе и в ванной, и в туалете. Особенно если вспомнить, что я не красавица, а на месте Альхейт было легко потерять интерес к женскому телу вообще.
Таким образом, тем утром моя ночная сорочка отличалась скромностью и удобством. Мне было комфортно, жаль, что только физически - я еще никогда не спала так плохо. Впервые стать абсолютно беспомощной, тем более - перед обещанным падением королевства... Нужно быть совершенно бесчувственной, чтобы сохранять спокойствие в такой ситуации. Альхейт выглядела так, словно тоже мучилась бессонницей, хотя сон ей не требовался. Еще вчера она смотрелась нормально, а сегодня казалась почти больной. Подозреваю, что причина могла быть в отсутствии макияжа.
Я заговорила, чтобы заполнить раздражающую тишину:
- Ты пять с лишним месяцев притворялась, а я ничего не заметила. Похоже, или я оказалась плохой ученицей, или ты - плохой наставницей.
- Я временами бываю хорошей актрисой, а роль досталась простая, - Альхейт повернула ко мне голову. - Кроме того, ты была счастлива в неведении, и это придавало сил. Сейчас я чувствую себя намного хуже, чем несколько дней назад.
- Надеюсь, если я успею взойти на трон, ты не скроешь от меня ничего, даже ради моего счастья.
- Рада слышать. Ты почти ребенок, но когда... если ты станешь королевой, можешь не ждать успокаивающей лжи.
Я кивнула и начала что-то жевать, почти не чувствуя вкуса. Теперь королевство действительно могло не успеть стать моим. Наш план рухнул, причем пять месяцев назад. Впрочем, даже не наш - это Альхейт рассказала мне, восьмилетней, как я могу стать королевой.
- Ты совсем не представляешь, чего ждать? - спросила я, отвлекшись от еды.
- Мы с твоей матерью и сестрой сошлись на том, что не знаем, чего ждать. Я не вполне согласна, но предпочла промолчать.
- Промолчать? Это ведь измена, - заметила я и коротко фыркнула, несмотря на обстоятельства. Альхейт тоже рассмеялась - не так, как раньше, слишком отрывисто и нервно, но все-таки это был смех.
- Измена, как и все, чем я занимаюсь с тобой десять лет, начиная с подкармливания и заканчивая обучением.
Твоя мать никогда не поверила бы в возвращение Хэдринн или ее очередного творения, а я, сказав ей такое, потеряла бы репутацию разумного человека. Я не утверждаю, что наша опасность обязательно связана с Хэдринн, я всего лишь не могу придумать ничего другого.
Я мотнула головой. Альхейт определенно была права, промолчав перед матерью; даже мне ее слова казались... сомнительными.
- Королева-тварь не могла выжить. Даже если темнота не убила ее, она давно умерла от старости. Сколько ей? Тысяча?
- Чуть больше. Но Хенналаир, которую именно эта тварь сделала сверхчеловеком, жива до сих пор, и чувствует себя великолепно.
Я не стала говорить, что Хенналаир с ее изуродованным лицом и дурным нравом чаще называли чудовищем. Альхейт прекрасно это знала, и раз уж ей нравилось быть корректной... Вместо этого я сказала кое-что другое:
- "Сверхлюдей" было четверо, но жива только Хенналаир. Даже если тварь смогла стать одной из них, это не очень-то помогло бы ей в темноте.
- Она отступила не одна.
- Не так сильны были ее создания, если не смогли взять дворец. Ты действительно веришь в то, что это может быть она?
Альхейт посмотрела на свои руки.
- Не вполне верю. Всего лишь, как я уже сказала, не в состоянии представить что-то другое. Кроме того, раньше подобное предсказание звучало только один раз, когда речь шла о предательстве Хэдринн. И дворец помнит ее - она была способна на многое.
- Это звучит не слишком убедительно, - заметила я. Сложно воспринимать всерьез полулегендарную историю, да и Альхейт явно сомневалась в своих словах. Я бы скорее поверила в то, что темнота все-таки способна пересечь границы королевства.
- Знаешь, я ведь пришла не только для того, чтобы покормить тебя. Нужно показать тебе кое-что. После того, как мать расскажет тебе и Мэлин о пророчестве, встретимся.
- И ты не можешь рассказать мне, что я должна увидеть?
- Нет. Кроме того, сюда уже идет ящер, чтобы разбудить тебя, - мягко сказала Альхейт. Я кивнула, она забрала поднос и ушла. Раздался глухой звук - ящер стучал в дверь подпиленными когтями. Я сонно пробормотала, что встаю, и начала одеваться.
Мать уделяла мне и сестрам не слишком много внимания, но всегда завтракала, обедала и ужинала с нами. С семи до восьми лет я всей душой ненавидела эту традицию - тогда рядом еще не было Альхейт и приходилось соблюдать диету. В мои восемнадцать главный врач объясняла так и не пропавшую полноту нарушенным обменом веществ. Я подозревала, что этот диагноз появился благодаря Альхейт, которая знала много неприятных вещей об обитателях дворца. Или врач просто не хотела показаться некомпетентной перед королевой. На самом деле у меня всегда было великолепное здоровье, я всего лишь очень любила поесть. Почти смешно вспоминать, сколько возни вызвал мой аппетит.
Когда я явилась на завтрак, мать и Хейдис, наследница, уже ждали. Мэлин еще не было - она часто опаздывала. Помню, я посмотрела на сестру и подумала, что ей не посчастливилось. Хейдис ответственно подходила к своим обязанностям, но стремления к власти в ней не было. Если бы не предсказание, спокойно жила бы. Это не значило, что воплощение плана Альхейт не ранило бы ее, просто так сестра осталась бы жива, пусть и скомпрометирована.
Внешне Хейдис подходила на роль королевы лучше, чем я. Правда, даже сейчас, когда моя полнота и миловидность в прошлом, это можно сказать почти о каждом... Но сестра обладала действительно интересной внешностью. Она была единственным во дворце альбиносом и почти красавицей. Даже волосы ей достались идеально прямые - только лицо длинновато, глаза розоватые и нос слишком острый. Совсем не похожа на мать, Мэлин и меня - приятных, незапоминающихся и чернокудрых. Мой невысокий рост объясняли тем, что я стала поздним ребенком, и ничего удивительного в нем не было, альбинизм сестры в свое время стал почти сенсацией. По крайней мере, так говорили.
Я недолюбливала ее - завидовала тому, что она получила по праву рождения.
Мэлин вбежала через десять минут. Со смешком извинилась, мягко ущипнула меня за щеку, встряхнула блестящими локонами. Она была удивительно обаятельной.
Мать впервые на моей памяти не стала отсчитывать ее. Мэлин, как только заметила это, затихла и нахмурила брови. Невысокий ящер начал накрывать на стол. Я смотрела в окно, иногда косясь на родных. Мэлин несколько минут покусывала нижнюю губу, потом облизала ее, встряхнула головой и улыбнулась. У нее была чудесная улыбка, за которую можно было простить даже ее посягательства на мои щеки.
- Пухлик, ты не знаешь, что на нее нашло? - шепнула она мне на ухо. В этот раз мать не промолчала:
- Мэлин!
Я пожала плечами, Мэлин закатила глаза и отошла. Я не обижалась на пухлика - в конце концов, именно им я и была, причем по собственному желанию.
Завтрак прошел обыденно и скучно. Он был старой бессмысленной традицией, а не милым семейным обычаем, и разговоры за столом не велись. Теперь, когда у меня есть дочь, я понимаю, почему - общение с ней не слишком приятно. Возможно, моя нелюбовь к ней наследственна.
За столом мать и Хейдис были безукоризненны, я вяло ковырялась в салате, а Мэлин то и дело ерзала на стуле. Она плохо поддавалась воспитанию. Не думаю, что это расстраивало мать - Мэлин нравилась людям такой, какой была, чем умела пользоваться.
Когда мы поднялись, мать попросила нас задержаться. Я посмотрела на нее удивленно, Мэлин с любопытством. Ящер с бледно-золотистой чешуей флегматично убирал со стола.
Мать сказала то же, что и Альхейт вчера, и почти теми же словами. Хейдис во время ее речи стояла со скучающим видом, я изображала удивление, Мэлин смотрела с интересом. Когда настала тишина, она тихо ахнула и прошептала:
- Это правда? Мы все умрем?
- Тебе необязательно это делать, - ответила Хейдис.
- Мэлин, - укоризненно произнесла мать. Мне показалось, что она была настроена оптимистичней Альхейт... в распоряжении которой было все, что помнил замок с момента его зарождения. Кто лучше разбирался в катастрофах?
- И что теперь? - спросила Мэлин.
- Через пять дней я объявлю это всем. Вы будете присутствовать, держитесь достойно. А пока молчите о том, что услышали, если вам не нужны проблемы.
- Постараюсь, - подала голос я.
- Ладно, - Мэлин глубоко вздохнула и взъерошила волосы, - Я могу идти?
- Иди, - отозвалась мать, пожимая плечами. Я вышла вслед за сестрой, Хейдис осталась в столовой.
- У тебя есть какие-нибудь идеи? - на ходу прощебетала Мэлин. Я догнала ее и пошла чуть впереди.
- Ты что, совсем не боишься?
Она только фыркнула, совсем не по-королевски.
- А как я могу бояться, если не могу всерьез поверить? То есть я знаю, мама не станет врать, но у меня никак не выходит проникнуться. И вообще, если я могу умереть через пару месяцев, глупо потратить их на нервную трясучку. Так у тебя есть идеи?
- Не-а.
Пытаться избавиться от Мэлин, жаждущей беседы, не стоило - безнадежное дело. Оставалось только выслушать ее и явиться на встречу с опозданием. А пока я пошла к своей комнате - не стоило идти в сад при свидетеле. Сестра не отставала от меня.
- Совсем никаких идей? А я сразу подумала, что у нас есть два человека, которые могут разнести все с концами.
- Это, прости, кто?
Мне не хотелось легкомысленной болтовни, но поддерживать беседу было легче, чем ссориться. Да и не хотела я ссоры.
- Альхейт и Хенналаир, не мы же, серьезно.
- Технически они не совсем люди. Альхейт по большей части - дворец, Хенналаир - вообще неизвестно что.
- Не придирайся. У них человеческое мышление, значит, они люди. Я вообще не о том хотела сказать... Представь, что будет, если они начнут сражаться. Хенналаир - невероятно сильный маг, Альхейт - стоящий хранитель, думаю, в конце концов, дворец будет разрушен, они убьют друг друга, половина человечества умрет по ходу дела, на нашу семью свалится какой-нибудь балкон и выжившие зачахнут без королевы, - жизнерадостно протараторила Мэлин. Я, несмотря на ее объяснение, не понимала, как ей удается быть такой легкомысленной, не будучи безнадежно глупой. Собственно, до сих пор не понимаю.
- Мэлин, зачем им это?
- Ну, Хенналаир вообще очень... очень оригинальная, а у Альхейт жуткие глаза и она вечно от меня шарахается.
- Какие-какие у Альхейт глаза? Не смеши.
И не шарахается она, просто предусмотрительно ставит между собой и тобой стенки. Наверное, опасается домогательств.
- У нее радужка чуть ли не сливается с белком, это очень пугающе. А об ее невидимую стенку я как-то чуть лоб не расшибла.
- Действительно, какой кошмар... Не расшибла же, в самом деле. И цвет глаз ты преувеличила на пару тонов, они у нее вроде бы серые, а не белесые. И, разумеется, все люди со светлой радужкой мечтают влезть в самоубийственную драку и по ходу дела разрушить королевство.
- Да на самом деле неважно, что они могут не поделить, главное - они вполне могут устроить конец человечества. Если серьезно, то я думаю, что Хенналаир - это потенциальная опасность, и очень жаль, что она не погибла вместе с себе подобными.
- Вообще-то ей подобные погибли не вместе, а поодиночке.
- Не нуди. Она... малоадекватна и жестока, при ее могуществе это паршиво.
- Она уже около тысячи лет живет во дворце, и пока никто не пострадал.
- Может, у нее не было повода.
- Мэлин!
- А ты сейчас почти как мама, - сестра прыснула и потрепала меня по щеке, потом продолжила:
- Ладно, твои комнаты за углом, а я побегу прожигать жизнь, раз уж она может скоро закончиться.
- Удачи, - сказала я ей в спину и прошла в свою спальню. Там я пробыла недолго - что-то за подол потянуло меня к двери. Альхейт посредством силы дворца явно хотела сказать, что путь свободен.
Когда я спустилась в сад, вокруг моего запястья сжался уплотнившийся воздух - так она предупреждала меня, если кто-то был слишком близко. Я села на ближайшую скамейку и прикрыла глаза. Утро было очень солнечным, темнота, куполом накрывающая королевство, отливала синевой, цветы почти сияли - но я не хотела любоваться. В саду мне нравилось только наше место встречи.
Невидимое кольцо разжалось через несколько минут. Альхейт, как и следовало ожидать, уже ждала меня. Она выглядела замечательно - волосы лежали ровными волнами, тени под глазами исчезли... Только лицо ничего не выражало, как будто между нами чисто деловые отношения. Мне стало жутковато. Я не сомневалась в ее теплых чувствах, меня пугало то, что могло заставить Альхейт вести себя так, словно их нет.
Знаю, мое доверие выглядит нелепым, но я хотела бы снова испытать его.
- Что случилось? - спросила я, когда подошла ближе.
- Ничего нового. Мне нужно кое-что рассказать, и, прошу, не перебивай меня. У меня почти нет доказательств, только память дворца, но ты и не обязана мне верить. Я только хочу, чтобы ты выполнила мою просьбу.
Альхейт даже говорила совершенно бесстрастно. Я поняла, что вчера, когда она оставалась собой, мне было спокойнее.
- Я слушаю, - по возможности сухо ответила я. С моим нежным голоском это всегда давалось тяжело.
Мы быстро пошли ко дворцу - я едва успевала за ней.
- Этот мир - не родной людям. Здесь жили драконы и ящеры, разумные, цивилизованные и свободные. А потом... потом прибыла королева с двумя детьми. Ты не знаешь всех возможностей голоса, а она знала, и вскоре часть аборигенов была подчинена, стала теми бездумными существами, которые знакомы тебе. Единицам посчастливилось - они были обращены в людей, остальные подлежали уничтожению, а на месте одного из их городов взрослел дворец, - Альхейт сделала небольшую паузу, пока перед нами расходилась стена. Я помню, что сжимала правую руку в кулак - следы от ногтей сходили неделю. Наставница могла испытывать меня, могла сойти с ума или просто лгать - или дворец действительно помнил то, о чем она говорила. Тогда я знала, зачем спускаюсь по узкой лесенке, хватаясь за стены, и мне не хотелось, чтобы догадка оказалась верной.
Альхейт говорила, безжизненно и ровно:
- Полное покорение ящеров было быстрым, но некоторые драконы плохо поддавались голосу, и их уничтожение растянулось на несколько поколений. Одна из первых королев решила, что настоящая история подчинения ящеров неприглядна, и запретила говорить о ней. Следующее поколение уже верило, что люди всегда жили здесь, а оставшиеся в живых драконы - всего лишь злобные чудовища. Верили все, кроме хранителя - дворец помнил правду. Но человечеству было удобнее жить, не зная ее, и хранител молчали.
- Сейчас ты предложишь мне бежать?
- Да. Теоретически открыть проход может одна королева, а ты станешь ей только в другом мире, но ты талантлива... Надеюсь, тебе удастся взять с собой нескольких человек, я подобрала подходящих.
- Что, если моих сил не хватит?
Альхейт остановилась и обернулась ко мне.
- Я убью твою мать.
Иногда ее глаза действительно бывали жуткими, очень светлыми очень пустыми.
- Ты лжешь?- я впервые использовала голос для того, чтобы приказ был исполнен; Альхейт впервые подчинилась.
- Нет. Я - хранитель, я должна оберегать человечество любой ценой. Королева - посредственность, а у тебя есть талант и молодость. Если в другой мир уйдешь ты, а не она, у человечества будет больше шансов выжить. Если для того, чтобы спасти тебя, нужно пожертвовать ей, так и будет.
- Если бы ты выбирала между мной и кем-то более достойным, ты пожертвовала бы мной?
Альхейт снова начала спускаться.
- Да.
- Мило. Но плевать - я никуда не побегу. Неизвестность ждет меня и здесь, и в другом мире... Я предпочитаю родную неизвестность, - ответила я. Альхейт была разумом дворца, дворец был ее телом. Как забрать в другой мир дворец?
- В другом мире у тебя будет больше шансов выжить. Королева может открыть проход только в подходящее для людей место; как избежать исполнения пророчества, мы не знаем.
- Я подожду, пока пророчество не начнет сбываться. Не думаю, что оно воплотится в жизнь мгновенно. Только когда я решу, бежать ли мне.
- Ты рискуешь человечеством ради прихоти.
- Мне плевать на человечество. Я не желаю сдаваться до начала боя.
- Хотя бы поклянись, что бежишь, когда станет ясно, что королевство потеряно.
- Если станет ясно, и только когда увижу хоть какие-то доказательства.
- Мы почти пришли. Через несколько минут ты увидишь все, что осталось от культуры ящеров, работы сберегла одна из моих предшественниц. Потом я покажу тебе, как попасть в другой мир.
- Посмотрим.
В конце пути нас ждала небольшая комната, заставленная статуями и со стенами, покрытыми картинами. Все они изображали ящеров, занимающихся тем, чем занимаются только люди. Ящер, бесцельно прогуливающийся по лесу, две маленькие играющие ящерки, чешуйчатая танцовщица... Картины выцвели, статуи казались побитыми жизнью.
- Даже если предположить, что это не дело рук какого-то шутника, они не доказывают то, что люди пришли из другого мира.
- Дворец помнит, как первая королева учила своих дочерей открывать проход между мирами. Нужно всего лишь повторить их, если твой голос достаточно силен, ты увидишь его.
- Как он должен выглядеть?
- Я не знаю. Пожалуйста, повторяй за мной.
- Ладно.
Альхейт заговорила, я, не понимая ни одного слова, медленно начала повторять их. Ничего не менялось, происходящее казалось все более нелепым; потом я увидела проход, хотя проходом он еще не был. Все вокруг превратилось в сплетение ажурных прозрачных нитей, чувствовалось, что можно раздвинуть их и уйти. Я посмотрела на свои руки - они остались прежними, перевела взгляд на Альхейт и увидела трубки, соединяющие ее с замком. Прошло не больше двух минут, когда у меня заныли виски, нити смазались, пропали, и стало темно. Когда я открыла глаза, моя голова лежала на коленях у Альхейт, все еще спокойной и безразличной. Судя по всему, мы обе парили в воздухе. Меня мутило, хотя голова была удивительно ясной. Я закрыла глаза и заговорила:
- Я не побегу, пока не буду уверена в неизбежности бегства, но я хочу быть готовой нему. Я хочу знать, как выжить в другом мире и кого брать с собой. Очевидно, ты мне поможешь.
- Да.
- Но ты попытаешься сохранить человечество и в этом мире.
- Да, хотя я предпочла бы заниматься этим, зная, что ты ушла в новый мир.
- Я не могу всю жизнь поступать так, как ты хочешь, Альхейт. Хотя нет - кажется, ты хотела, чтобы я умела действовать без твоих подсказок.
- Хотела, но надеялась, что это произойдет при других обстоятельствах.
Альхейт легко коснулась моих волос - я едва не приняла это за движение воздуха - и ее голос был почти безразличным.
Вопрос: ?
| 1. Интересно | 10 | (43.48%) | |
| 2. Скучно | 13 | (56.52%) | |
| Всего: | 23 | ||
@темы: фэнтези, фемслэш, тексты, миди, ориджи, в процессе написания, PG-13
-
-
09.03.2013 в 18:36Стиль... суховато-возвышен, но так как героиня к вас - дама от двора не далекая, то я думаю, он вполне уместен. Описание отношений хорошо, даже если я фемслэш не жую, а дворцовая высокопарная сдержанность вызывает скуку. Но хорошо. А вот переключение на драконицу внезапно, у меня даже взгляд споткнулся. Фэнтези подкралось незаметно, ага. Кажется, будто оно и неуместно: вот тихий сад, пожилая утонченная дама и юная дева, они разговаривают о манерах, и тут ДРАКОН ПРЕДСКАЗАНИЯ. Не знаю, как там у вас относительно сеттинга, но мне это фэнтези казалось лишним до самого конца. Хочется просто почитать про Альхейт и девушку и их отношения, без этого сюжетного налета, тем более, что первая, по всему, дама суровая.
Мне кажется, чисто композиционно отрывок построен не самым лучшим образом. Читателю "с мороза" будет трудновато сразу разобраться с драконицей, чем важно ее запоминание, особенно после умиротворенного начала, к фэнтези никак не предполагающее.
Разумеется, все это сугубо личное мнение, я тут мимокрокодил и все дела.
-
-
09.03.2013 в 20:13Мысли скачут с одной темы на другую, диалоги бессвязные. Как уже сказано выше, ВНЕЗАПНО появилась драконица-предсказатель. Создалось впечатление, что изначально не предполагалось наличие магии, а потом покатилось: перемена голоса принцессы, "легкий" телекинез Хранителя, будто наверстать скорее отсутствие магии вначале.
Повествование рваное. Можно было начать рассказ именно с предыстории тех же драконов, более полно раскрыть этот момент, описать традиции и обычаи страны, где происходит действие, описать мир. Чтобы не пришлось вот так вскользь, в скобках писать: "читатель не в курсе, сейчас я быстренько все объясню". А потом плавно перейти к настоящему моменту. А так это больше похоже на пересказ, причем, не очень качественный.
Где происходит действие? Понятно, что во дворце, но где? Что за страна? Какие народы населяют Ваш мир? Что случилось с драконами? Насколько я смог вообще понять, они были раньше, так куда все делись? Драконица предсказала войну, но с кем?
Далее вот это: - Пять месяцев назад драконица сделала предсказание. Она видела руины дворца и множество тел, по ее подсчетам - почти все человечество, около двухсот трупов. Среди них - все, кого она знает.
Почти все человечество - около двухсот трупов??? Это все человечество??? Или это только те, кого знает драконица?
В общем, из этого куска непонятно ничего. Кто, где, зачем - ничего не ясно. Я бы не стал читать такой рассказ. Кроме того, Вам нужна бета. Очень срочно и обязательно грамотная. Не для того, чтобы выловить ошибки, их не так уж и много (единственный плюс). А для того, чтобы выровнять фразы и сделать рассказ осмысленным, а не бессвязным и сумбурным. Точнее, гамма (вроде бы, гаммы этим занимаются). А так, не цепляет пока.
-
-
09.03.2013 в 20:38Во, да, забыл это упомянуть. Меня тоже смутило.
-
-
10.03.2013 в 01:57Единственное, что мне не совсем ясно - чем не угодило человечество из двухсот с чем-то человек. Ну да, в известном им мире их почему-то только двести, а почему - станет ясно позже, но что такого в самом факте? Это вовсе не невозможно, и причин может быть множество, что тут такого-то?
-
-
10.03.2013 в 13:02Я вот твой вопрос прочитал, анончик, и окончательно завис. Попробую тебе объяснить. Действие твоего рассказа происходит во дворце. Есть королевская семья, есть Хранитель. Соответственно, должны быть люди, которые обслуживают семью и следят за дворцом: готовят, убирают, стирают и так далее. Двести человек для среднего размера дворца вполне достаточно.
А где остальной народ? Или дворец стоит посреди пустоши, а вокруг никого и ничего? Кто занимается сельским хозяйством, кто производит ткани и шьет одежду и другие нужды королевы кто обеспечивает? Обычно, помимо дворца, есть еще города и деревни. Двести человек - это население деревни, где еще люди? Или у тебя там небольшое племя аборигенов? Так даже если и племя, люди должны жить не только во дворце, а заниматься добычей пропитания. Возьмем тех же индейцев: есть вождь, и есть шаман. Остальные - воины и охотники. Да одну драконицу надо чем-то кормить! Не воздухом же она питается. Поэтому все человечество из двухсот человек, живущее во дворце, вызвало недоумение.
Если у тебя есть этому объяснение, то прости. Но из того куска, что ты выложил, ничего этого не видно и не понятно. Поэтому и вопрос.
-
-
10.03.2013 в 19:51Все это вроде бы становится ясно из второй главы. Но я пока не знаю, размещать ли вторую главу, поэтому, если вкратце - территория королевства строго ограничена, собственно человечество обитает во дворце и в основной массе работой не занимается, паразитируя на расе рептилоидов. Рептилоиды, собственно, работают на полях-готовят-убирают-и так далее.
-
-
01.10.2013 в 15:57В начале воспоминаний скачут времена: "Холодное утро. Мне восемнадцать лет <...> Я - в саду", а потом раз - и прошедшее: "Я шла по узкой тропинке". Еще смущают полное отсутствие мужчин, взрослеющий дворец и трубки, соединяющие Альхейт с замком (сразу какие-то больничные ассоциации, трубочка капельницы etc.) - но, может, так задумано?